Она подумала, что сейчас не время ворошить прошлое. Надо было докопаться до сути проблемы, а не предаваться бесцельным воспоминаниям о том, что больше уже не имеет значения. А может быть, и никогда не имело значения. Эта ветвь, похоже, тупиковая. Без дополнительной информации здесь до сути не докопаться. Если только не считать ее собственного предположения, что она не первая жертва. Именно он послужил причиной покушения на нее. Что такого опасного она узнала об этом человеке? В те годы еще не играли в шпионские игры. Она поймала себя на том, что едва не вычеркнула целую линию рассуждений. Чтото такое, о чем лучше было помалкивать? Что правительство хочет держать в секрете даже сто лет спустя? За последнее время из шкафов повылезло столько свежих скелетов, что никакой скандал времен гражданской еврейские девушки, знакомства не мог таить в себе маломальски серьезной угрозы.
Но это было только впечатление. Она могла ошибаться, а потому оставила эту ветвь на схеме. Хотя с тех пор тоже прошла целая вечность. Что общего это могло иметь со вчерашним нападением на нее? Кажется, там говорилось о нескольких убийствах. Но теперь она подумала, а не были ли эти убийства частью той сети, которая сплелась вокруг нее? Как их там звали? Она на секунду задумалась, жалея, что не оставила себе копию перечня. Правда, он пропал без вести, но это мало что меняет. Она вписала их имена в свою схему.
Может, именно потому он и скрылся! Она в волнении записала эту мысль. Пенуэзер, кажется, была убита позже, около 1915го или 1916го. Он прятался шестнадцать лет, но в конце концов они все же его разыскали. Неужели ей придется всю оставшуюся жизнь озираться в страхе? Несмотря на тепло, шедшее от камина, она почувствовала озноб. Вновь охваченная тревогой, она продолжала размышлять. Куинн был его членом? И другие жертвы тоже в нем состояли? За ними ктото охотился? Очевидно, не считал, что находится в опасности.
Какимто образом он был связан с ними. Но на них никто не покушался. А не было ли это необходимым условием? Кусая кончик авторучки, она просмотрела имена авторов. Статьи, написанные всеми троими, помечены близкими датами это 1830е и 1840е годы. Но его работы написаны позже. Сара прошлась по именам снова, на этот раз более внимательно. Его труды тоже написаны в 1830е и 1840е годы.
Сара в волнении принялась искать имена других жертв. Не изза этого ли ее покинули? Она припомнила, какой толстый слой пыли лежал там. Как сотню лет молчаливо ржавели машины на тяжелых старинных столах. Как искусно замаскирована лестница на четвертый этаж мастерская под ним служила явным прикрытием. Его помещение, его аналитические машины, даже сам факт их существования а что, если это и есть та самая тайна? Но какое значение это может иметь сегодня? Вот еще один повод для новых вопросов. Сара подперла голову ладонями и уставилась в стену.
Такая длинная череда смертей. К тому же нет никаких оснований думать, что ей известны имена всех жертв. Она рассеянно грызла кончик ручки. Эйб както говорил, что всякая особенность всегда заметна на общем фоне. Одна странная мысль возникла у нее в подсознании, а потом всплыла на поверхность. Она вынула ручку изо рта и уставилась в пространство. Две группы, объединенные одной тайной. И два не перекрывающихся круга авторов.
